Сборник "Приграничье" - Страница 436

436

И пусть любовью здесь и не пахнет, но когда-то девушка была частью моей жизни. Жизни, когда я был куда более прямой и честный. Отчасти наивный и местами глупый, зато точно не такой циничный. И Катя навсегда останется в моих воспоминаниях о времени, когда можно было просто радоваться каждому новому дню. Просто — без задней мысли — улыбаться. Просто…

А со смертью девушки словно умерла частица души. Навсегда кануло во тьму то, что помнила обо мне только она. Слова, поступки, желания… В прах развеялись раскиданные по памяти, забытые, но еще не истлевшие окончательно обрывки воспоминаний о нашей совместной жизни. Теперь их больше нет — выгорели дотла. Теперь есть лишь пустота.

И эту пустоту срочно требуется чем-то заполнить. Какими-то более сильными впечатлениями, эмоциями, поступками. Желательно — пахнущими кровью.

Местью.

Чем дольше я находился в этой клетушке, тем невыносимей становилось ожидание. Требовалось бежать, кричать, пинать, резать. А я не мог…

Сами собой вокруг заклубились колдовские щиты, но усилием воли их удалось рассеять — ни к чему пока. Дверь-то здесь самая обычная, никаких чар не наложено. Такую только выбивать. И пусть в последнее время колдовство дается все проще и проще — будто кем-то заложенные в голову знания сами всплывают, — вырваться из заточения эти навыки не помогут. Слишком уж у меня специализация специфическая…

Скрип лестницы послышался, когда терпение уже подошло к концу. Еще немного — и начал бы на дверь бросаться. А так — сразу успокоился, даже фуфайку накинуть успел. Мало ли кого черти принесли. Вдруг в участок переводить надумали?

С легким хрустом провернулся ключ в замке, и Григорий, распахнув дверь, благоразумно отступил назад. Кидаться на него я не стал и лишь недовольно хмыкнул:

— Чего-то долго.

— Ты когда в следующий раз на глазах у десятка дружинников человека убить соберешься, заранее нас предупреждай. Тогда быстро будет, — скривился, словно надкусил лимон, Конопатый. — Мы тебя сами в камеру кинем, но там хоть удобства есть.

— И здесь неплохо было, — вышел я из клетушки и пошел к светлому пятну открытой подвальной двери.

— Ты хоть представляешь…

— Не надо, а? — обернулся я. — Не надо нотации читать, поздно уже. Тут варианта два: либо отправляете в штрафной отряд на Северную промзону, либо наше сотрудничество продолжается. Для меня второй вариант более предпочтителен. Для вас?

— Шевелись, — подтолкнул меня к выходу Григорий. — Из-за тебя операцию на вечер перенести пришлось.

— Прям уж из-за меня, — не поверил я и начал подниматься по шатающейся лестнице.

— В том числе. — Нагнавший меня уже на крыльце Гриша велел шагать к припаркованной у общаги «Ниве». — На квартиру не возвращайся, я договорился, чтобы тебя к Напалму подселили. Да, и шмотки свои забери.

— Непременно. — Я распахнул заднюю дверцу и начал разбирать сваленные в кучу пожитки. — Ты у Ильи машину насовсем, что ли, подрезал?

— Нет, покататься взял, — уселся за руль мрачный Григорий. — Встречаемся здесь в пять вечера. Твоих уже оповестили.

— Будь другом, подвези до общаги Патруля. — Я оглядел улицу — народу никого. И темно еще. — Время сейчас вообще сколько?

— Пять утра, — зло глянул на меня контрразведчик. — Из-за тебя сегодня всего три часа спал.

— Нечего было по бабам шляться. — Усевшись на заднее сиденье, я захлопнул за собой дверцу.

— Какие бабы? — Гриша повернул ключ зажигания, но машина и не подумала заводиться. — Служба.

— Аккумулятор сдох? — предположил я. — Смотри, свечи замаслаешь.

— Отстань ты, — отмахнулся Григорий и повторил попытку. И вполне себе успешно. — Давай сегодня без приключений.

— Договорились. — Я едва успел ухватиться за ручку и чуть не впечатался головой в крышу, когда «Нива» въехала в глубокую колею. — Ты скажи, мы как вчера отстрелялись. Нормально?

— Нормально. — Снизив скорость, Конопатый выехал на Красный проспект. — Но большую часть груза успели раскидать, пришлось вечером кое-кого прямо из Гимназии на разговор выдергивать. Правда, никто не знает ни черта…

— А как же утечка информации?

— Да хрен с ней, теперь игра на опережение пошла, — не шибко понятно ответил Григорий, но, видимо решив, что и без того сболтнул лишнего, замолчал.

— Китайцев на уши поставили? — сменил я тему разговора и начал рассовывать по карманам ножи, снаряженные магазины к «Вереску» и другие не менее необходимые вещи. Под руку попалась коробочка «глушителя» — немного подумал и сунул ее обратно. Пригодится еще.

— Ага, к ночи только зачистку закончили. — Гриша включил дальний свет и начал медленно объезжать застывшую на перекрестке лужу натекшей от колонки воды.

— А с Лешим что?

— А что с Лешим? — не понял вопроса контрразведчик.

— Ну уродов же трясти по этому поводу собирались.

— Думаешь, это так просто? Допросили администрацию, активистов «Черного января» в разработку взяли. — Наледь осталась позади, и Гриша прибавил скорость. — Карантин еще усилили.

— Ага, видел я, что вчера на Красном творилось. Какими словами дружинники только карантин не поминали…

— Блин, знаешь, сколько километров периметр гетто? — оскорбился Конопатый. — Нет? Вот иди и попробуй обойти. Посмотрим, что потом скажешь.

— Ладно, проехали, — махнул рукой я.

— Не проехали, а приехали. — Григорий остановил машину перед общежитием Патруля. — Вылезай. И не забудь — еще в какую историю влипнешь, можем и не вытащить. А если сорвешь нам операцию сегодня…

436