Сборник "Приграничье" - Страница 413

413

— А разве не с твоими нынешними работодателями? — прищурился торговец.

— У них пути-дорожки разошлись.

— Тогда даже не знаю. Он больше с Вениамином дела вел.

— Понятно, — кивнул я и открыл дверь. — До свидания.

— Будет время — заходи.

— Обязательно. — Я пробрался по узкому проходу к ходившему от стеллажа к стеллажу Напалму и, остановившись, начал медленно застегивать пуговицы. — Обязательно…

Не понравился мне разговор. Сам понять не могу, в чем причина. И выпить Ян предложил, и заходить звал. А будто соринка в глаз попала — и хоть кричи. Не так что-то пошло, не так, как раньше. Будто бывший патрульный по прозвищу Лед бывшему члену Торгового союза Яну Карловичу как человек уже неинтересен. Сейчас никчемной просьбой его озадачить можно, а на будущее — даже разговаривать толку никакого. Будто у кого-то из нас этого самого будущего просто нет. Ох не нравится мне все это.

— Пошли уже, — распахнул входную дверь пиромант и напялил на лысину кожаную кепку. — Че тормозишь?

— У меня есть мысль, и я ее думаю. — Отбросить невеселые раздумья оказалось не так уж и легко — паранойя, мать ее. — У тебя, часом, не все жалованье на сигареты уходит?

— На работе я не курю, — затянулся, раскуривая очередную сигарету, Напалм. — А перед работой всегда мандраж — нервы успокаиваю.

— Выпил бы водки, — предложил я народное средство для снятия стресса, оглядывая тем временем окрестности. Пожалуй, надо к Красному проспекту напрямую через заброшенный микрорайон пойти. Не стоит тем же путем обратно возвращаться, да и крюк немаленький выйдет.

— Не, я в завязке. Ты просто не представляешь, что в пьяном угаре пиромант сотворить может. Я один раз начудил — месяц потом мазью от ожогов мазался. Лучше уж за стену схожу, к знакомым, страхогона покурю.

Я только кивнул и снова внимательно посмотрел по сторонам — мы уже вышли на узенькую тропинку, протоптанную через заброшенный район от западной проходной к Красному проспекту. Двух— и трехэтажные дома находились в плачевном состоянии и торчали из снега пустыми шлакоблочными коробками стен. Не нравится мне тут — очень уж место для засады подходящее. С другой стороны, и ходят здесь в основном служивые — народ безденежный и резкий, а потому для грабителей малоинтересный.

До Красного проспекта мы добрались минут за десять. Тропинка вывернула прямиком к свалке, на которой шла потасовка между десятком бродяг. Что они меж собой не поделили, осталось для нас загадкой, но проезжавшие по проспекту на санях патрульные не стали даже останавливаться. Видать, здесь такое в порядке вещей.

— Тебя, значит, тоже сюда заселили? — остановился на крыльце пятиэтажного общежития Напалм, когда мы добрались до «Тополей». — Какой этаж?

— Третий.

— Соседи. У меня четвертый. Заходи вечером. Как по лестнице поднимешься, так в мою дверь и упрешься, — предложил пиромант и заскочил внутрь.

Я немного постоял на холодном ветру, раздумывая, чем бы заняться дальше. Неплохо бы чего-нибудь перекусить. С другой стороны, не могу сказать, что особо проголодался. Пойти поспать для начала? Пожалуй, так и поступлю, а то голова опять побаливать начала. И болит как-то паскудно — будто спицу в темечко втыкают. Основательно так втыкают — аж в зубах отдается. Впрочем, ничего удивительного, досталось моей черепушке сегодня, мама не горюй.

— Лед? — Задумавшись, я заметил непонятно откуда появившегося парнишку лет пятнадцати, только когда он уже взбежал на крыльцо.

— Ну?

— Мстислав передать велел, — протянул курьер полиэтиленовый пакет.

— Давай, раз велел. — Заглянув внутрь, я удовлетворенно хмыкнул — про кобуру помощник Доминика не забыл, — кивнул парнишке и зашел в подъезд.

А там по-прежнему кипел ремонт и до лестницы пришлось пробираться в клубах бетонной пыли — рабочие ломали стену одной из квартир на первом этаже. Комендант, похоже, смотреть на разгильдяйство рабочих уже не мог и заперся у себя в бендешке.

Несколько раз чихнув, я начал подниматься по лестнице, но, заметив ноги сидевшего на ступеньках человека, переложил пакет в левую руку и нашарил в кармане фуфайки пистолетную рукоять. Высокий кожаный сапожок, вроде женский, но мало ли…

Неужели Вероника в гости заглянуть решила? Еще мне с Ветрицким проблем не хватало…

— Здравствуй, Лед, — улыбнулась, глядя на мой ошарашенный вид, сидевшая на подстеленной газетке Катя.

— Привет. — Мне пришлось несколько раз пробежаться взглядом от норкового капюшона до острых носков модных, но непрактичных сапожек, чтобы окончательно увериться — это не галлюцинация. Я ее вижу, я ее слышу, даже аромат любимых духов и тот ощущаю. Скользнул по ней внутренним взором и окончательно уверился в том, что с моими мозгами все в порядке, а вот с миром творятся какие-то нелады.

— Ты не пустишь нас к себе? Лестница — не самое подходящее места для разговора. — Поднявшись на ноги, моя бывшая подруга оправила короткую шубейку. — Если это, конечно, удобно.

— Э… — Только тут я заметил стоявшего на лестничной площадке парня моих лет с двумя здоровенными баулами. Что за дела?

— Знакомься: это мой муж, Виктор. Виктор, это Лед, я тебе про него рассказывала, — поспешила представить нас друг другу Катя. Скосив глаза, я приметил у нее на безымянном пальце правой руки кольцо белого золота с крупным бриллиантом.

— Очень приятно, — подобрав ключ, я отпер дверь. — Проходите.

— Тепло у тебя, — поежившись, подула на ладошки Катя и повесила шубу на прибитую к стене вешалку. Странно, раньше на такие мелочи, как холод, она внимания не обращала: валькириям, что минус пять, что минус тридцать пять — разницы никакой.

413