Сборник "Приграничье" - Страница 305

305

И если здесь не царила мама-анархия, то только потому, что внешнее подобие порядка было выгодно местным заправилам. А так — и воруют, и трупы на узеньких улочках по утрам нередко находят. Помню, несколько раз на облаву даже сводный отряд дружинников из Форта направляли.

Я соскочил на землю и огляделся, высматривая Илор. Ага, вон она, слезла уже.

Где-то рядом жалобное тявканье сменилось визгом, и Серега, подбежав к пацанам, топившим в глубокой луже щенка, влепил самому старшему крепкую затрещину.

— Да он же больной! — заныл тот. — Мы чтоб не мучился.

Серега зашел в лужу и, подхватив на руки барахтавшегося там черного щенка неопределенной собачьей национальности, принес его к телеге.

— Уроды, — закутав дрожащего собачонка в рубаху — один глаз у щенка опух, и гноился, — пробормотал он.

— Они хоть что-то пытались сделать, — нисколько не оправдывая мальчишек, произнес я.

— Да я понимаю, сам таким был. — Сергей потрогал пальцем сочившуюся из глаза щенка слизь и позвал отца: — Бать кинь сумку с аптечкой.

— Ты чего еще удумал? — нахмурился Михаил Григорьевич, но сумку передал. — Куда он тебе?

— Вылечу — в тайгу ходить будем, — положив скулящего собачонка в телегу, развязал сумку Серега. — Мухтаром назову.

— И не думай даже! Атеев обидится.

— Мне-то что? Пусть обижается, — пожал плечами парень. — Мы еще сами посмотрим, а не обидеться ли, что какого-то там Атеева как нас зовут. Правда, Мухтар?

— Я те дам — Мухтар! Вернемся домой, мать из тебя быстро дурь выбьет! — как-то невсерьез разозлился Михаил Григорьевич. — Да! Раз сумку развязал, достань мне экомага. И сам съешь.

— Спасибо, что подвезли, — поблагодарил обозников я. — Не знаю, что бы мы без вас и делали.

— Пустое, — запил пилюлю квасом Михаил Григорьевич. — Вы сейчас в Еловое? Мы вот воду закупим и тоже в путь.

— Счастливого пути, — попрощавшись с ними, я отошел к Илор.

Минут пять мы просто стояли и молчали, потом китайцы притащили бочонки с водой, обозники засуетились и телеги выехали на дорогу.

— Ты чувствуешь ключ? — первой нарушила молчание вампирша.

— Да. — Без всяких усилий с моей стороны внутри головы подрагивал кончик протянувшейся к ножу незримой нити. По мере нашего движения по дороге она уходила все дальше на север. — Думаю, нам надо куда-то к Границе с Туманным.

— Почему мы не поехали с обозом дальше?

— Обоз на развилке после хутора Соколовского уйдет на юг, а нам нужна северная дорога.

— Тогда пошли.

— Стой! — Хватать за рукав уже развернувшуюся Илор я не решился и пошел рядом с ней. — На ночь глядя я никуда не пойду. Уже темнеет, а до Соколовского километров пять. И пустит кто на постой или нет — неизвестно. Здесь переночуем, а завтра с утра дальше двинем.

И, уже не дожидаясь возможных возражений, я направился в караван-сарай. Не захочет со мной идти — ее проблемы. Я в лесу ночевать не собираюсь. Мне и одной ночи на болоте хватило. Чуть не поседел, блин.

Территорию караван-сарая ограждал высокий дощатый забор, по верху которого шла колючая проволока. Кое-как наложенные на доски заклинания должны были отпугивать нечисть, а за людьми присматривала охрана. Нельзя сказать, что они очень ретиво исполняли свои обязанности, но мордобоя, поножовщины и открытого расхищения собственности — само собой, хозяйской собственности — не допускали. По периметру на вкопанных в землю через каждые десять-пятнадцать метров столбах посеребренными клепками были закреплены накопители Иванова — тщательно отшлифованные шары горного хрусталя. Это уже кое-что. Если не будет особо сильной магической бури, гости за свое здоровье могут не волноваться.

— Опа! — остановился я недалеко от распахнутых ворот. Скучавшие охранники на входивших в караван-сарай людей внимания не обращали, но совсем рядом с проходом растянулась у будки среднеазиатская овчарка. Если она почует вампира… — Похоже, придется ночевать в лесу.

Илор молча прошла мимо меня и спокойно миновала занятую костью овчарку. Да уж, мог бы и сообразить, что вампира к нечисти отнести можно только весьма условно. Вот и на Нижнем хуторе собаки были… Что ж, сейчас это к лучшему, но на будущее надо запомнить. По мере удаления вампирши в голове начинало нарастать обжигающее холодом давление, и я поспешил вслед за ней.

— Эй, хозяин, — заглянув в первую попавшуюся харчевню, окликнул я протиравшего грязной тряпкой стаканы пожилого мужчину ярко выраженной кавказской внешности. — На постой пускаешь?

— Заходы, заходы, — отставил тот посуду на прилавок. — У нас самая лучшая в округэ кухна. Палчыки оближэшь!

— Комнаты, говорю, сдаешь? — повторил я. Нет, как-то я насчет комнат не туда завернул: под натянутым на деревянные рейки непрозрачным пластиковым пологом стояли пластмассовые столы и стулья, и только прилавок был сколочен из добротных досок.

— Брат мой сдает.

— Почем?

— Э-э-э, это с ным такие вопросы рэшать надо. Он подойдет скоро.

— Понятно. — Больше мне делать нечего, как брата его дожидаться.

— Подожды, подожды, — остановил меня трактирщик. — Чэрвонэц за ночь.

— Я похож на нэумного чэловека? — бессознательно копируя манеру разговора собеседника, оскорбился я. — Червонец за ночь в душном клоповнике? Не дорого?

— Какие клопы? У брата всо чисто. А кто у нэго останавливаэтся — тэм ужин бэсплатно. Накушаэшься до отвала!

— И что, тарелка горелой каши так цену повышает?

305